Реформировать уголовно-исправительную систему Александр Реймер (на снимке – справа) будет в сотрудничестве с Уполномоченным по правам человека Владимиром Лукиным (на снимке - слева). Фото: Груздьев Олег

 

Вчера новый директор Федеральной службы исполнения наказаний Александр Реймер сообщил "РГ", что в местах заключения готовятся большие перемены.

Привычных колоний не останется, арестанты будут разделены на несколько потоков. Случайные для казенных домов люди, которые оступились или просто совершили глупость, попадут в зоны с относительно мягким режимом. Закоренелых уголовников ждут не колонии, а тюрьмы - в самом прямом смысле этого слова. Отбывать срок придется в камерах, как во многих странах мира.

Российская газета: Вы только что вступили в должность, и потому естественно спросить: какими будут ваши первые шаги? В чем вы видите свою главную задачу на новом посту?

Александр Реймер: Главная задача определена руководством страны: провести реформирование всей уголовно-исполнительной системы. Федеральная служба исполнения наказаний уже начала эту работу.

РГ: В чем конкретно будут заключаться изменения?

Реймер: Концепция реформирования предусматривает серьезные изменения в видах исполнения наказаний, связанных с лишением свободы. Планируется создание тюрем с различными видами режимов для особо опасных преступников. А для тех, кто оступился и совершил незначительные преступления, будут гуманные подходы. Таких осужденных будут содержать в колониях-поселениях. Предстоит очень большая работа по перепрофилированию учреждений уголовно-исполнительной системы.

РГ: Чем станут отличаться тюрьмы друг от друга? Какие режимы в них предусмотрены?

Реймер: Пока рано об этом говорить. Для реформирования потребуется внести изменения в законодательство. Поэтому эти вопросы будут серьезно прорабатываться. Законопроекты уже готовятся в министерстве юстиции. Также мы надеемся на помощь и поддержку законодателей.

РГ: Планируется ли реформировать воспитательные колонии? Трудных подростков тоже ждет тюрьма?

Реймер: Нет, воспитательные колонии, так же как и лечебно-исправительные учреждения, останутся. Будем развивать социальные и образовательные программы для подростков, учить в том числе и востребованным специальностям. Необходимо развивать и реабилитационные программы, готовить подростков к законопослушной жизни на воле.

В тюрьмах будет несколько режимов в зависимости от того, насколько опасен человек. Но для реформы потребуется изменить некоторые законы. Минюст и Федеральная служба исполнения наказаний уже готовят соответствующие проекты.

Символично, что первое свое интервью - специально для "Российской газеты" Александр Реймер дал именно в День знаний: вчерашний день глава ведомства провел вместе с Уполномоченным по правам человека Владимиром Лукиным в Можайской воспитательной колонии в Подмосковье.

Там в местной школе открылся новый учебный сезон, а журналисты и правозащитники благодаря этому мероприятию смогли узнать поближе нового главу ФСИН.

Всего в подростковых колониях действует шестьдесят школ. Вчера в них более шести с половиной тысяч арестантов-подростков сели за парты. Все школы в колониях подключены к Интернету. Однако доступ к Сети строго контролируется - арестанту можно посещать Всемирную паутину исключительно с образовательными целями. Шаг вправо, шаг влево от разрешенного сайта приравнивается к "побегу". От знаний.

В отличие от учеников простых школ, для подростков воспитательной колонии знания не просто сила, но путь на свободу. В этом году один выпускник школы Можайской колонии поступил в Московский институт электронной техники. А троих отличников вчера освободили условно-досрочно прямо на школьной линейке, доучиваться они будут в обычных школах на воле. Как сказал подросткам-арестантам Александр Реймер, то, что они оказались за решеткой, не значит, что на них надо ставить крест. Будущее есть у каждого.

Вообще, работа с подростками-преступниками требует особых подходов. Как сделать, чтобы срок в воспитательной колонии не превращался в первый шаг криминальной карьеры? Первый и главный рецепт - стараться не довести подростка до тюрьмы, наказать так, чтобы он остался на воле, но все понял. Для этого предлагаются различные технологии, в том числе так называемое восстановительное правосудие, когда преступника пытаются помирить с жертвой. А наказание подбирают такое, чтобы и потерпевший не возражал, и малолетний нарушитель прочувствовал.

За мелкие преступления сегодня стараются не сажать. Как рассказали корреспонденту "РГ" сотрудники Можайской воспитательной колонии, если уж к ним приходит арестант, то, как правило, с букетом статей и парой-тройкой условных и исправительных сроков за плечами. В результате две воспитательные колонии Подмосковья испытывают недобор арестантов. Раньше же малолетних преступников из Москвы и области с лихвой хватало, чтобы заполнить Можайскую и Икшанскую воспитательные колонии, да еще в соседние регионы приходилось кого-то отправлять.

Пока трудно сказать, значит ли это, что в столице уменьшилось число трудных подростков или суды стали гуманней. Большинство экспертов склоняется ко второму варианту. И не все считают это благом. Некоторые полагают, что если подростка оставляют на воле, приговаривая к условному сроку, он чувствует безнаказанность. Уж лучше такого сразу в тюрьму. Пусть и ненадолго, зато доходчиво.

С этой точкой зрения спорят представители уголовно-исполнительных инспекций. Социальные работники и психологи разрабатывают специальные программы для трудных подростков, осужденных условно. Многих действительно исправляют без тюрьмы.

Как лучше? Ответить на эти вопросы придется в ходе реформирования уголовно-исполнительной системы. Вчера Владимир Лукин сказал, что в целом концепция реформы ему нравится, но есть некоторые вопросы, которые могут вызвать дискуссию. В конструктивном ключе. Александр Реймер с этим согласился.