Банковский договор никаких преимуществ клиенту не дает. Фото: Васенин Виктор

Необычное, но весьма показательное дело рассмотрел Верховный суд. Его решение интересно по двум моментам.

Во-первых, суд разбирал ситуацию с клиентом банка и его депозитным договором. Сегодня, в период кризиса, это одна из очень актуальных тем. Во-вторых, главный суд страны не признал поддельным банковский договор, как это утверждали правоохранительные органы. Изначально и местные суды тоже посчитали, что договор - бумага незаконная, но Верховный суд с этим категорически не согласился.

На скамье подсудимых оказалась жительница из Башкортостана. Ей предъявили обвинение по 327-й статье Уголовного кодекса. Статья очень неприятная. Она говорит об изготовлении и сбыте поддельных документов, госнаград, штампов, печатей и бланков. Санкции за такое преступление - от большого штрафа до четырех лет лишения свободы. Женщину городской суд признал виновной в том, что она подделала депозитный договор с банком. Вернее, в обыкновенном, "правильном" договоре она расписалась за свою мать. А потом с таким договором, который автоматически стал "неправильным", работала - то есть по нему зачисляла деньги на счет и оттуда их снимала. Общая сумма, которую она получила с банка по такому документу, оказалась весьма солидной.

Судебная коллегия Верховного суда Башкортостана подтвердила приговор по статье за подделку документов, без изменения оставил его и президиум Верховного суда республики. Женщина в надзорной жалобе в высшую судебную инстанцию страны вообще оспаривала свое осуждение. Она уверяла судей, что договор займа и расходно-кассовые ордера она действительно подписывала за свою старенькую мать. Но делала это с ее согласия. Да и свидетели хором заявили, что осужденная жила вместе с мамой и, как выражаются юристы, они вели совместное хозяйство и сообща планировали семейный бюджет.

Женщина соглашалась, что доверенность, как того требует Гражданский кодекс, она от матери не оформляла, поэтому порядок нарушила, но это ни в коем случае нельзя назвать подделкой официальных документов.

Верховный суд России согласился с доводами жительницы Башкирии и все предыдущие судебные решения отменил. Потом объяснил, почему он это сделал. По мнению главного суда страны, предметом преступления в 327-й статье УК являются лишь такие официальные документы, которые выдаются государственными, общественными или коммерческими организациями. У таких документов должна быть одна общая черта - бумаги обязаны либо предоставлять человеку какие-либо права, либо освобождать его от каких-нибудь обязанностей. Однако состав преступления отсутствует, если подделан документ, не дающий человеку дополнительных прав и ни от чего не освобождающий.

Договор депозитного вклада, который женщина заключила с банком в пользу своей матери, по мнению Верховного суда, не относится к числу официальных документов, о которых говорит уголовная статья. Потому что у женщины по этому документу не появилось никаких прав, да и от обязанностей договор с банком ее не освобождал. Документ, в котором осужденная расписалась за мать, может быть признан, выражаясь юридическим языком, просто ничтожным документом. Кстати, с такой формулировкой суда согласился и представитель банка. А это значит, что состава преступления в том, что совершила жительница Башкирии, просто нет.

Верховный суд подчеркнул, все последующие после подписания договора действия осужденной - пополнение вклада, снятие процентов, тоже никак нельзя назвать уголовно наказуемыми деяниями, хотя местные суды расценили их именно так. Из материалов дела судьи Верховного суда увидели, что, когда женщина вносила деньги на вклад или получала их, расписываясь за свою маму, работники банка это знали. Выходит, что она ставила подпись с их ведома и согласия.

Главный суд страны, разбирая это дело, заявил: само по себе выполнение подписи от имени другого человека, в том числе и на кассовых ордерах, судам надо рассматривать просто как нарушение порядка оформления документов, которое не влечет уголовную ответственность.

Верховный суд, отменив судебные решения в отношении женщины, признал за ней и право на реабилитацию.